|
|
Общественная наблюдательная комиссия Московской области по соблюдению прав человека в местах принудительного содержания существует со времени первого созыва ОНК, с ноября 2008 года.
Есть у нас особая категория подопечных – совсем маленькие дети, которых не с кем оставить на воле, если мать попала в тюрьму. Живут они в домах ребенка при женских колониях до 3-хлетнего возраста. Иногда вместе с мамами. В любом случае матерям разрешается посещать их в свободное время, заниматься их воспитанием, кормить, играть, что очень важно для развития детей, и для ресоциализации «мамочек», как их принято называть между собой в колонии.
Однако подчас случаются истории, в которых резко обнажаются нестыковки нашего законодательства, регулирующего сферу деятельности учреждений, исполняющих наказания. То, что в этот раз все обошлось благополучно, еще ничего не значит. Проблема может всплыть тогда, когда ее меньше всего ждешь. Поэтому стоит взглянуть на эту ситуацию более внимательно, как исследователь, как правозащитник…
Началось все с того, что одна девушка, гражданка Украины, приехала в Москву поработать. Подружилась с парнем, родила от него ребенка, но молодой человек ожиданий не оправдал, в результате осталась она одна, помощи не нашла, с ситуацией не справилась, и оказалась с малышом в исправительной колонии г.Можайска.
К счастью, срок небольшой, скоро освобождаться, но куда деваться? Паспорт утрачен, на руках ребенок, родившийся между прочим, в Москве, москвичом… Вроде бы обыденная ситуация, но столько неразрешимых проблем.
Ведь, если у мамы нет определенного места жительства, а ребенок родился, скажем, в Москве, то по закону им должны заниматься московские органы опеки, если родился в Наро-Фоминске – Управление опеки и попечительства г. Наро-Фоминска. В их руках судьба ребенка – по Семейному кодексу за опекой решающее слово.
Данная ситуация оказалась более сложной, как для нашего законодательства, так и для наших государственных органов. Ребенок, девочка, назовем ее Надей, родилась в роддоме Наро-Фоминска, мама – осужденная Можайской колонии. Чаще всего осужденные женщины из Можайской женской рожают в Можайском городском роддоме, и схема взаимодействия тюрьмы и воли там отработана: после рождения ребенок проходит необходимое обследование и лечение, перед тем, как будет направлен в дом ребенка или передан родственникам, опека незамедлительно сообщает в колонию о рождении малыша, а администрация колонии в то же время обустраевает место в Доме ребенка для нового постояльца.
Функционирование «домов ребенка» в колониях регламентируется Уголовно-исполнительным кодексом и подзаконными актами. Дети из родильных домов, а также из следственных изоляторов, направляются туда вместе с осужденными матерями.
Мама новорожденной Надюшки (назовем ее Софья) написала заявление, в котором выразила свою просьбу отбывать наказание с ребенком после проведенного ему обследования и при необходимости-лечения, после чего была отправлена в колонию.
Наро-Фоминская опека, как выяснила ОНК Московской области, подготовила необходимый комплект документов (свидетельство о рождении, справки об отце, матери и других родственниках, документы о предоставлении жилья, страховой полис и др.), а также заключение и согласие органов опеки.
Однако Министерство здравоохранения отказало опеке в выдаче «путевки» для ребенка на том основании, что в их «реестре» нет такого учреждения как «Дом ребенка при ФКУ ИК-5». Кроме того, в Министерстве сказали, что ребенок «родительский, пусть мать забирает», а в детские дома и дома ребенка отправляют детей-сирот или детей, оставшихся без попечения родителей.
Действительно, Надина мама не лишена родительских прав и не ограничена в них. В тоже время Надя, согласно Федеральному закону N 159-ФЗ – ребенок, имеющий статус как «оставшийся без попечения родителей», и согласно ст.100 УИК Софья имеет право поместить свою дочь Надю в дом ребенка при колонии. Напомним, что при этом она будет иметь возможность ее воспитывать, кормить, играть, общаться – на пользу и девочке, и себе.
В этот раз все обошлось благополучно. 12 февраля член ОНК МО отец Даниил (Жирнов) беседовал с Софьей. Она рассказала, что дочку привезли 5 февраля, Надя провела в больнице больше месяца, потому что там был карантин по ветрянке, но Софья постоянно получала информацию о ребенке и не волновалась.
Сама эта история, однако, не должна быть забыта. Она в очередной раз высветила несогласованность федеральных законов и ведомственных предписаний и напомнила о необходимости определиться, наконец, со статусом и «домов ребенка» при колониях, и самих детей, в них содержащихся.
P.S.
Было бы правильно оставить решение семейных вопросов самой семье, но только к сожалению еще немало примеров, заставляющих нас обсуждать проблемы межведомственной координации, непрерывного социально-правового сопровождения каждого, кто оказался по ту сторону решетки или оказался жертвой несогласованности действий государственного механизма.
Наталия Дзядко,
директор Центра содействия реформе уголовного правосудия,
член ОНК МО
|